2012/12/16 11:28:18
Вообще (прокрастинирует жутко)... Известная проблема. Я про то, что дети в разведенных парах очень быстро обучаются манипулировать родителями и не только, используя свою "неполноценность".
Совершенно не понятно что делать и как работать с уничтожающим чувством вины. И ведь видишь, считываешь детскую примитивную манипуляцию, но понимаешь что она не от хорошей жизни. Что ребенок действительно переживает травму и что манипуляция в каком то смысле - защита.

Что делать?
Вестись? Позволять? Пресекать?

Я для себя так и не смогла решить.
Находясь в позиции "бросившей ребенка" стороны я это на себе тащила и тащу до сих пор. И это ужас ужас конечно. Отлично понимаю разведенных отцов, у которых дети остались с бывшей.

Ад. ПРоживаемый конечно, но от этого не менее адовый.

Ребенку было где-то лет семь, когда он первый раз меня рискнул "грубо" нагнуть. Классика. Магазин игрушек, что-то неприлично дорогое и очевидно не нужное. Ребенок пару раз прошел мимо стеллажа, потом замер возле выбранного объекта - лицо как у шрековского котика. Глазки полны восторга. Ручки сложены на груди.

Я сделала вид, что не замечаю (клянусь, были б деньги - купила б немедленно).

Тогда ребенок принялся продавливать отчетливее. Взял игрушку, с восторгом (нарочитым) её осмотрел, прижал к сердцу. Наполнились слезами невинне очи.

- Не могу. - Пришлось пояснить мне (мучилась я изрядно). - Нет денег.

Ребенок подумал. Видно было, как он думает - быстро, отчетливо, напряженно. И выдал прекрасное.

- Вот да... И так я без мамы расту. Соседи сиротой зовут. И никакой мне радости в жизни. А так, я бы с этой игрушкой спал и думал... что вот она мама - рядом. И радовался.

В голосе младенца зазвенели слёзы. Он не лгал, если что. Я это знала. Это была просто та самая манипуляция "всерьез", когда раскачиваешь до максимума настоящую проблему, включаешь бесконечную жалость к себе и по настоящему веришь в то, что говоришь и делаешь. Маятник на максимум.

Я же прямо скажем с трудом тогда выжила. Воздух вдруг закончился.

Нихуясебе точечный удар ножом под дых! - подумала я.
Ребенок просто озвучил то, чего я и думать то страшилась. О чем умалчивалось. Что пряталось. Мелкий негодник! Бедный бедный мелкий негодник!

В общем, справившись с подступившими рыданиями и желанием скупить ему весь магазин и пойти повеситься, я вспомнила, что я взрослый человек и все такое. Отвела его в здесь же имеющееся кафе, набрала вкусняшек и прямо (хотя для семилетнего, пожалуй, было это сложно) пояснила, что вот не надо пожалуйста так. Что все все понимают. И то, как ему непросто. И то, как он этим "непросто" пользуется. И почему так выходит. И что чувствую я, и отец, и бабушки с дедушками. И то, как мы его любим и как нам всем хреново от того, что происходит. И что нам надо в сложившемся научиться жить. И жить счастливо и спокойно.

Ребенок жевал кексик, слушал. Потом вздохнул и сказал.

- Ну, ты это... Прости. Я должен же был попробовать... А вдруг выйдет. Ладно. Постараюсь больше так не делать. Хотя вот с бабушкой работает.

Бедный ребенок. Вот бедный же ребенок. Как же дорого им платить за нашу глупость. Дороже, чем нам.

И в тысячный раз скажу, как же я бесконечно благодарна своей турецкой бывшей свекрови за ее невероятную, нечеловеческую мудрость. За терпение. За силу. За всё, вообще!
540 посетителей, 27 комментариев, 0 ссылок, за 24 часа