Полдня провела в поликлинике.
Очень познавательно.
На диванчике у регистратуры две бабули мерялись болезнями.
Сперва давлением, затем уровнем чего-то там в крови, потом всякими незнакомыми терминами.
К последней странице Справочника практикующего врача пришли нос к носу.
Однако фотофиниш не понадобился.
Та, что выглядела посвежее, всплеснула руками и радостно сказала, ну как же я забыла, у меня ещё хронический синусит!
В подтверждение своих слов выразительно шмыгнула носом, вырвалась на полкорпуса вперёд и победила.
По коридору второго этажа гарцевала бизнес-дама, стучала каблуками как нервный конь копытами, руководила по телефону.
Детали ускользнули, но суть я уловила.
Некий Сушкевич напортачил сверх обычного, в результате с Лиможем проблемы, а в Лиможе те ещё жучилы, вопьются – не оторвёшь.
Дама генеральским басом раздавала указания, кому договор править, кому шмелём в министерство, кому звонить Игорю Яковлевичу и унижаться до тех пор, пока не подпишет.
Вот-вот должно было грозно прозвучать: приказываю силами двух полков при поддержке артиллерии прорвать оборону противника, закрепиться на плацдарме, затем бросить в прорыв 4-ую танковую армию и, не щадя живота своего, гнать супостата до самого его логова, Лимож стереть с лица земли, проклятое место посыпать солью.
Но вместо этого дама рявкнула, вернусь через два часа, документы мне на стол, и да, Сушкевич пусть ждёт!
Стало очевидным, что банальным расстрелом растяпа Сушкевич не отделается.
Будет подан на блюде с яблоком во рту и пучком петрушки в заднице, на порционные куски дама его разделает собственноручно.
Дама присела рядом, достала пудреницу, замакияжила красные пятна гнева и вдруг спросила меня светским тоном, вы слыхали о планете Нибиру?
Я промямлила что-то невнятное.
Дама глянула с жалостью и сказала, уже близко!
Тут её пригласили в кабинет, а я осталась, вся в тревожных мыслях, ладно Сушкевич, заслужил, а меня-то за что?