2012/09/14 20:40:47

Запись опубликована Irres Deutsch. Вы можете оставить комментарии здесь или здесь.

Транспортировка в больницу на полицейской машине стала апофеозом вчерашнего вечера.

Прыгая вчера на волейболе аки бестолковая лань, случайно приземлилась на ногу соперника (он вроде выжил) и тут же поняла, что “уже никто никуда не идет”. Боль была дикая, и я решила, что поломала себе все, что только можно поломать в районе щиколотки. Первым делом меня уложили на пол, подняв ноги повыше – Kreislauf (кровообращение) и отток крови от травмированного места, чтобы уменьшить отек. Потом притащили лед и обложили им мою больную ногу как мороженое пломбир в жаркий день на прилавке сельской лавочки. Я сидела и горевала, смеясь над своей внезапно и совершенно однобоко распухшей щиколоткой, – было очевидно, что о ближайших турнирах можно забыть, я уж молчу о последствиях переломов ноги. Команда переживала вместе со мной, потому что был большой шанс, что им о турнирах тоже пришлось бы забыть – в Мюнхене в Freizeitliga (хобби-лига) необходимо иметь две дамы на поле (из шести игроков), чтобы иметь право вообще участвовать в соревнованиях. Такая мистечковая эмансипация, ага.

Через какое-то время мне полегчало, и я решила тихонько улизнуть в Notaufnahme (неотложка, отделение экстренной мед. помощи). Я решила, что сейчас доковыляю до машины и поеду прямиком к дежурному хирургу, чтобы исключить всякие переломы. На вопросы о том, как я буду давить на педали и управлять машиной в таком состоянии, я логично рассуждала, что самое сложное – это доползти до авто, а дальше я как-нибудь управлюсь. Правда, когда я встала, Kreislauf таки упал ниже плинтуса и я чуть было не последовала за ним – благо, тренер тут же рассмотрел во мне какую-то нездоровую благородную бледность и быстренько передислоцировал меня в горизонтальное положение, пообещав, что теперь он меня никуда одну не отпустит. Я в это время боролась с внезапно подступившей тошнотой, которая оказалась реакцией на болевой шок.

Меня погрузили в машину, опять обложили льдом и пожеланиями скорейшего выздоровления, и – “ура, мы тронулись!”. Подъезжая к Notafnahme в клинике, мы проникли туда, куда разрешен въезд только машинам скорой помощи, и тут я осознала иронию ситуации – мой тренер работает по совместительству полицейским, и получалось, что меня полиция (у нас даже мигалка была в багажнике – я могла бы даже громко мигать “уступите дорогу покалеченным”!) доставила в скорую помощь… Оказалось, что у тренера в этой клинике уже почти абонемент – он настоящий Stammkunde (завсегдатай хирургического отделения). Нас ведь таких горе-прыгальщиков – легион, и он туда как на работу ездит. Поэтому он тут же где-то выловил мне кресло-каталку, и вкатил меня под мои полуистерические хихиканья прямиком на Reception. Молоденький стажер глянул на меня, трясующуюся от смеха и холода в кресле-каталке, и поинтересовался, с чем пожаловали.
- Sie ist beim Sporteln umgeknickt (подвернула ногу), – поделился новостями мой тренер.
- Guut! – отреагировал мальчик.
- Nein, sooo gut ist es auch nicht, – вклинилась в разговор я.
- Dann,… schööön! – пошутил мальчик, и мне опять стало неадекватно смешно. Я знала, что мое потрясающее чувство юмора на этот раз было ни при чем – это сказывался болевой шок.
- Bitte im Wartezimmer Platz nehmen, – сообщил мальчик после того, как я предъявила страховую карточку и уплатила 10 евро Notaufnahmegebühr (плата за экстренное обслуживание).
- Könnten Sie mir vielleicht gleich Eis geben, damit ich es drauflegen kann? – попросила его я, поскольку предыдущий компресс я растопила свой распухшей ногой, – Es tut ja unheimlich weh.
Видимо, мальчик сжалился над моими страданиями, потому что не успели мы потеснить в комнате ожидания других больных и уложить мою ногу “auf Herzenshöhe” (на уровне сердца), как тут же объявили мое имя и попросили проследовать к хирургу. Под завистливые и немножко злые взгляды тех, кого мы только что притесняли в борьбе за место, меня опять выкатили на кресло-каталке и вкатили к доктору.

- Und was haben wir denn hier? – тепло поприветствовал меня молодой невыспавшийся хирург. Вообще, молодым докторам в клиниках платят мало и с радостью отдают им ночные смены, поэтому они особенно циничные и с ними невозможно НЕ шутить.
- Umgeknickt! – гордо произнесла я и в качестве приветствия протянула ему свою ассиметрично распухшую ногу.
- Beim Volleyball? – спросил доктор.
- Ух ты!, подумала я, а вслух произнесла, – Woher wissen Sie es??
- Weil Sie so aussehen! – улыбнулся доктор. На тот момент я восприняла это как комплимент и только много позже поняла, что вид у меня был еще тот – теплая куртка, короткие шорты, кроссовки и на уцелевшей ноге – наколенник, который я совершенно забыла снять! Думаю, в тот момент, даже повредись я на катке и приди к нему с одним коньком, я бы все также восхищалась его прозорливости.
Доктор немножко поизучал мою ногу, которая, судя по всему, была точной копией какого-то анатомического пособия, и тут же отправил меня на Röntgen, утешив, что перелом (Knochenbruch) маловероятен. На рентгене дремал еще более молодой ассистент, который тут же сфотографировал мою ногу с разных сторон и отпустил восвояси, передав меня вместе с каталкой тренеру с комментарием: “Wow, sie hat gar nicht geschrien!”, и я опять разразилась гомерическим хохотом.

Когда мы вернулись к доктору, он продемонстрировал мне кучу элегантных костей стопы на экране монитора с комментариями: “Das sind Sie!”. “Na ja, hoffentlich ein bisschen mehr als das”, – ответила я и в душе порадовалась, что кости выглядили так, какими я их запомнила на уроках анатомии десятого класса средней школы.

Как я и надеялась, переломов не было, – я “просто” порвала связки, что на самом деле не является точным термином. Оказывается, даже когда говорят “Bänder gerissen”, “Bänderriss”, обычно имеется в виду, что они просто очень растянуты, но скоро придут в нормальное состояние (в отличие, например, от сухожилий (Sehne), которые потом нужно зашивать. Учитывая сценарий травмы, мне еще повезло, что я легко отделалась.

Доктор радостно предложил мне Bauchspritze gegen Trombose (укол в живот от тромбоза) и Gips. Какой тромбоз, какой гипс, удивилась я, я не хочу гипс, у меня в понедельник совещание на работе! “Im Gips kann ich keine High-Hills tragen!” – возмутилась я. Но тут встрял тренер с его большим опытом подобных травм и сказал, что у него есть куча всего полезного, чтобы обойтись без гипса – какая-то Schiene и Krücken. Это доктора очень обрадовало, и он тут же немножко посвятил нас во внутренние процессы клиники – оказывается, они просто обязаны запаковать таких горе-спортсменов в гипс, потому что шину и костыли не оплачивает страховка. “Deswegen müssen wir immer all diesen Schmarrn anbieten und machen!” – в некотором раздражении прокомментировал доктор. Я предложила заплатить за все это из своего кармана, раз уж страховка не перенимает расходы, но оказалось, что это невозможно – раз страховка не оплачивает, то у них всего этого даже нет в клинике! В связи с дороговизной, инвестировать в подобные вещи клиника просто не может, особенно учитывая, что все медицинские препараты имеют срок годности и их потом нужно будет утилизировать, теряя инвестиции.

Поэтому схема действий такая: если человек повредил ногу и поехал не к ортопеду, а в Notaufnahme, его загипсуют и окажут минимальную (но не очень эффективную) мед. помощь. После этого – лучше сразу на следующий день – идти к ортопеду, где выдадут все необходимое в полном соответствии с Вашими финансовыми возможностями.

На прощание доктор выдал мне Voltaren таблетки от боли – “Ihre Krankenkasse zahlt sie nicht, deswegen schenke ich sie Ihnen!”. После чего он также выдал “мимо кассы” еще какие-то таблетки для кишечника (вольтарен якобы может иметь в этом плане неприятные последствия) и попросил меня пообещать, что я не буду принимать болеутоляющее на голодный желудок. “Nicht auf nüchternen Magen! Und dabei meine ich, dass Sie etwas mehr essen, als einen starken schwarzen Kaffee!”. Судя по всему, у доктора уже богатый опыт, иначе как он узнал, что я именно это и собиралась сделать?

…Ну и все. Дальше была совершенно бессонная ночь, еще более распухшая нога, приносящая боль в любом положении, мысли о приближающемся тромбозе (потому что от опухоли ступня полностью затекает) и прыжки на костылях, заботливо выданных тренером. Костыли эти, Krücken (правда, звучит как выглядит?), уже видели много травм и стали чем-то типа его семейной драгоценности, так что ich fühle mich geehrt, даже горжусь иметь честь входить в круг числа их временных владельцев.




Пока я это пишу, нога лежит на спинке дивана, обложенная льдом (Kühlen, kühlen, kühlen!), и смотрит на меня свысока (minderstens auf Herzenshöhe, nicht vergessen). Мне обещали, что скоро она начнет менять цвет – с пурпурно синего на зеленый, а потом на желтый. Faszinierend, oder?

P.S. Позвонил тренер. Рассказывая о своих Wehwehchen, я упомянула, что у меня на травмированной ноге из-за опухоли затекают пальцы (Finger einschlafen). Он не понял. Переспрашивал раза три. Удивлялся очень. Потом до него первого дошло, что не Finger, а Zehen! Finger – пальцы на руках, а Zehen – на ногах, блин… Ah, so! Sonst wäre es ja eigenartig gewesen! – прокомментировал он.

0 посетителей, 23 комментария, 0 ссылок, за 24 часа